Обращение с жалобой в ЕСПЧ вполне может быть использовано юридическими лицами как эффективный инструмент защиты прав и интересов, охраняемых Конвенцией о защите прав человека и основоположных свобод.
Само по себе название Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ, Суд) наталкивает на мысль, что компаниям в этом суде делать нечего. На самом деле это далеко не так.
Как показывает практика, главным барьером на пути принятия решения об обращении компаний в ЕСПЧ усматривается длительный срок рассмотрения жалобы. В силу действия принципа приоритетности (в первую очередь рассматриваются срочные жалобы, когда жизнь или здоровье заявителя находятся под угрозой, и дальше в порядке значимости для защиты прав и интересов, охраняемых Конвенцией о защите прав человека и основоположных свобод (Конвенцией)), а также серьезной загруженности Суда, компания-заявитель может годы простоять в очереди, ожидая разрешения своего вопроса. К примеру, решение в деле «Космос Меритайм Трейдинг энд Шиппинг Эйдженси против Украины» было вынесено 27 июня 2019 года, а с жалобой компания обратилась еще в далеком сентябре 2009 года. Учитывая, что на период рассмотрения жалобы Судом действие оспариваемого решения государства не приостанавливается, обращение в ЕСПЧ становится делом тех компаний, для которых цена вопроса высока в прямом и переносном смыслах.
Человеческие права юридических лиц
Далеко не все права, провозглашенные Конвенцией, могут принадлежать юридическим лицам. Так что по сравнению с гражданами, юридические лица несколько стеснены в количестве статей Конвенции, в связи нарушением которых они могут обращаться в ЕСПЧ. Так, из объективных соображений, компания может рассчитывать на защиту на основании Конвенции права собственности (статья 1 Дополнительного протокола № 1 к Конвенции), права на справедливое судебное разбирательство (статья 6 Конвенции), права на эффективное средство правовой защиты (статья 13 Конвенции). В некоторых случаях компаниям даже удавалось отстоять право на свободу выражения мнения (статья 10 Конвенции) и право на уважение частной и семейной жизни (статья 8 Конвенции).
Остановимся на нескольких резонансных делах, которые иллюстрируют широкую палитру возможностей для компаний в ЕСПЧ. Например, этим летом экс-владельцы игровых автоматов получили от ЕСПЧ компенсацию в размере более полумиллиона евро за нарушение их права на мирное владение имуществом вследствие установления в 2009 году запрета на законодательном уровне на проведение операций по предоставлению услуг в сфере игрального бизнеса («ООО «Мир развлечений» и другие против Украины» от 27 июня 2019 года). В резонансном деле «Агрокомплекс против Украины» (решение от 25 июля 2013 года) ЕСПЧ присудил заявителю беспрецедентную компенсацию в размере 27 миллионов евро в связи с нарушениями права на справедливое судебное разбирательство, что непосредственно привело к нарушению имущественных прав заявителя. Во многих случаях обращение в ЕСПЧ используют для защиты инвестиций от непредсказуемых и непоследовательных государственных решений, таких как отзыв ранее предоставленного разрешения на застройку земельного участка в деле «Пайн Велли Девелопмент и другие против Ирландии» от 29 ноября 1991 года. Интересно, что в ЕСПЧ можно обратиться даже для защиты офиса от незаконных обысков (дело «Сосьете Колас Эст и другие против Франции» от 16 апреля 2002 года).
Правительственным организациям ходу нет
С формальной точки зрения, базовые требования к компаниям-заявителям такие же, как и для граждан: исчерпание внутренних средств правовой защиты и соблюдение шестимесячного срока для обращения, начинающего отсчет с момента получения компанией текста судебного акта, указывающего на исчерпание внутренних средств правовой защиты.
Если заявитель квалифицируется как «правительственная организация», то ему путь в ЕСПЧ заказан. Поэтому в вопросе принятия решения об обращении в ЕСПЧ для юридических лиц, которые частично или полностью находятся в государственной собственности, на первом месте стоит вопрос о том, могут ли они считаться «неправительственной организацией». Так, в этом вопросе ЕСПЧ уже установил тест для разграничения «правительственных» и «неправительственных» организаций: правительственная организация «участвует в отправлении государственной власти или оказании государственных услуг под контролем правительства» (дело «Радиовещательная компания «Радио Франс» против Франции» от 30 марта 2004 года). Поэтому, в этом вопросе Суд учитывает правовой статус, характер деятельности, осуществляемой юридическим лицом, контекст осуществления такой деятельности и степень его независимости от политических органов.
Например, в деле «Украина – Тюмень» против Украины» от 20 мая 2010 года, хотя государству и принадлежало около трети уставного капитала заявителя «Торговый дом Украина-Тюмень» и эта компания была создана в соответствии с соглашением между Украиной и Россией для «повышения эффективности сотрудничества между предприятиями двух стран», ЕСПЧ принял и рассмотрел жалобу. При этом ЕСПЧ отметил, что заявитель «осуществлял, главным образом, обычную коммерческую деятельность, будучи институционально автономным от государства, руководствовался законодательством, регулирующим деятельность хозяйственных обществ, пребывал под контролем и управлением своих учредителей, а миноритарный пакет акций, принадлежавший государству, не обеспечивал ему преимущество в управлении предприятием по сравнению с другими акционерами». Для сравнения, в деле «Государственная холдинговая компания «Луганскуголь» против Украины» от 27 января 2009 года заявителю было отказано в рассмотрении жалобы на том основании, что он «участвовал в отправлении государственной власти в сфере управления угольной промышленностью, исполняя публичную функцию в этой сфере деятельности государства».
Жертвенность акционера
Главной задачей для заявителя является демонстрация того, что он на самом деле выступает в роли «жертвы» в понимании Конвенции. В этом контексте, ЕСПЧ строго придерживается принципа обособленности статуса юридического лица от его основателей и акционеров и занимает позицию, что по общему правилу, юридическое лицо должно само обращаться в суд, действуя через соответствующий орган управления согласно учредительным документам.
Свою позицию о том, что акционерам не может быть присуждена компенсация за вред, причиненный их компании, ввиду отсутствия у них статуса «жертвы» в понимании Конвенции, ЕСПЧ сформулировал еще в 1995 году в деле «Агротексим и другие против Греции» от 24 октября 1995 года. По мнению суда, снятие «корпоративной вуали» или игнорирование правового статуса компании возможно только в исключительных случаях: «когда сама компания не может заявить правопритязания через органы, учрежденные согласно ее уставу, или в случае ликвидации компании, через ее ликвидатора». Логика такого подхода основывается на двух тезисах: «в большинстве национальных правовых систем акционеры, как правило, не имеют право подавать иски о возмещении ущерба в отношении действия или бездействия, имеющего преюдициальное значение для их компании» и «напротив, нельзя было бы требовать от компании самостоятельно исчерпать национальные средства защиты, поскольку акционеры, конечно, не имеют полномочий по проведению таких процедур от лица их компании». Аналогичную позицию Европейский суд заявил в деле «Терем, Чечеткин и Олиус против Украины» от 18 октября 2005 года.
Однако, на практике, Европейский суд неоднократно отступал от указанной позиции, принимая во внимание обстоятельства конкретного дела. Например, в деле «Анкаркрона против Швеции» от 27 июня 2000 года Суд посчитал приемлемым обращение единственного акционера от имени компании-заявителя ввиду отсутствия конкурирующих интересов других акционеров.
