logo-image
Rebus sic stantibus clause in the international law
Author: Andrii Kokhan
Source: Yuridicheskaya Praktika. – #39. – 24 September 2019
Download

Clausula, или оговорка rebus sic stantibus (в переводе с латыни — «о вещах, остающихся в том же положении»), в праве международных договоров используется для отказа государства от взятых посредством заключения международного соглашения обязательств.

Данная концепция о неизменности обстоятельств как основания для исполнения сторонами своих обязательств по договору берет свое начало еще в трактатах древнеримских правоведов, однако окончательно она оформилась в доктрину clausula rebus sic stantibus после Средневековья.

Pacta sunt servanda

Чаще всего эту доктрину рассматривают с позиции противопоставления другой доктрине, которая является краеугольной и на которой базируются любые договорные отношения, а именно — pacta sunt servanda (в переводе с латыни — «договоры должны соблюдаться»), иными словами — принцип «святости договора». Действительно, заключая соглашение, высокие договаривающиеся стороны исходят из того, что каждая из них исполнит свои обязательства (или будет исполнять их на протяжении установленного договором времени), в результате чего будет достигнута цель такого соглашения.

Вместе с тем жизнь диктует свои условия. Обстоятельства, которыми руководствовались стороны при заключении сделки, в дальнейшем могут существенно измениться, в результате чего одной из сторон ввиду объективных причин может потребоваться внесение изменений в договор либо его расторжение.

На этой почве чаще всего и сталкиваются сторонники постулата о нерушимости договора и их оппоненты, которые считают, что изменение международной обстановки является основанием для ревизии содержания договора. Объективно более сильная позиция у доктрины pacta sunt servanda. Так, перед заключением любой сделки субъект (будь то государство или частный предприниматель) должен проанализировать возможные риски, сделать для себя выводы, насколько они материальны, и решить, принимать ли такие условия. И если условия приняты, дальше, как говорится, будь добр, выполняй и действуй в рамках принятых на себя обязательств.

«Нарушить с пользой»

Однако здесь прервемся и визуализируем интересную ситуацию. Сейчас достоверно не известно, кто из великих, живших в Древнем Риме (то ли сенатор и юрист Цицерон, то ли епископ и богослов Аврелий Августин), привел уже ставший классическим пример допустимости неисполнения обязательства стороной ввиду существенного изменения обстоятельств.

Итак, представим ситуацию, которую в наше время можно встретить не столь часто: человек и по совместительству собственник условного боевого меча (к слову, хорошо заточенного) передает его на хранение иному лицу (хранителю по договору хранения) с обязанностью вернуть оружие после окончания срока хранения в день Х. Однако, придя за своим мечом в назначенную дату, собственник меча проявляет явные признаки потери рассудка. Хранитель сталкивается с непростой задачей: (а) выполнить условия договора, отдать меч собственнику и ожидать, кого этот меч пронзит первым (самого собственника, хранителя или случайно попавшегося прохожего), или (б) нарушить свои обязанности и отказаться вернуть вещь законному собственнику ради более высокой цели — сохранения жизни и здоровья людей.

Так, великие считали, что меч помешавшемуся собственнику возвращать нельзя, ибо это выполнение договорного условия с высокой долей вероятности приведет к несправедливому результату в первую очередь для самого собственника. Таким образом, именно существенно изменившиеся обстоятельства (которые стороны не могли предвидеть заранее), а не злой умысел хранителя не позволяют последнему выполнить должным образом условия договора и одновременно освобождают его от ответственности за это.

Идеалистические размышления на предмет вышеизложенной ситуации в том числе и стали почвой для будущего развития доктрины о неизменности обстоятельств.

Вместе с тем на практике ее применение не так часто сводится к заботе о контрагенте, скорее наоборот — к заботе о собственных интересах. Однако, как утверждал Федор Мартенс, в рамках теории самосохранения допускается и это, если выполнение договора ставит государство перед угрозой прекращения существования.

В истории международных отношений можно встретить немало примеров, когда существенное изменение обстоятельств аргументировалось каким-то государством как основание для одностороннего пересмотра договора с другим субъектом международного права, в их числе:

— расторжение Конгрессом США четырех договоров с Францией в 1798 году со ссылкой в том числе на революционные события и подготовку к войне с ней;

— отмена Российской империей в 1886 году порто-франко в Батуми, части Грузии, уступленной Турцией России по результату Берлинского конгресса 1878 года как раз при условии создания там порто-франко. Это было объяснено неудобством системы для местного населения и изменением пошлинной политики на Кавказе;

— расторжение в одностороннем порядке Королевством Египет в 1951 году договора с Великобританией ввиду того, что он был заключен в другой международной обстановке и по состоянию на дату выхода из него Египта утратил свою актуальность.

Как мы можем догадаться, движущей силой для этих односторонних действий США, Российской империи и Королевства Египет стали именно забота о собственных интересах и желание отказаться от исполнения неудобных обязательств. Отметим, что приведенные для примера ситуации имели место до принятия в 1969 году Венской конвенции о праве международных договоров (Конвенция).

И хотя слова «clausula rebus sic stantibus» прямо не звучат в тексте Конвенции, возможность ссылаться на нее де-факто закреплена в статье 62, которая называется «Коренное изменение обстоятельств».

Итак, Конвенция предусматривает, что на коренное изменение, которое произошло в отношении обстоятельств, существовавших при заключении договора, и которое не предвиделось участниками, можно ссылаться как на основание для прекращения договора, выхода из него либо приостановления его действия, исключительно если наличие таких обстоятельств составляло существенное основание согласия участников на обязательность для них договора и последствие изменения обстоятельств коренным образом изменяет сферу действия обязательств, все еще подлежащих исполнению по договору.

«Коренные» изменения

Как мы уже увидели, Конвенция оперирует не понятием «существенное изменение», а именно понятием «коренное изменение» (fundamental change) обстоятельств, не давая, однако, ему определения. Несмотря на это, оценочное понятие «коренное изменение обстоятельств» подчеркивает исключительность ситуации, в которой может иметь место приостановление действия договора, выход из него либо его расторжение.

Далее интереснее.

На коренное изменение обстоятельств нельзя ссылаться как на основание для прекращения договора, выхода из него либо приостановления его действия, если договор устанавливает границу или если такое коренное изменение, на которое ссылается участник договора, является результатом нарушения этим участником либо обязательства по договору, либо иного международного обязательства, взятого им на себя по отношению к любому другому участнику договора.

Таким образом, если кратко, Конвенция говорит однозначно, что сторона международного договора, которая своими действиями, нарушающими права контрагента, коренным образом меняет международную обстановку, не может создать себе же повод для применения оговорки rebus sic stantibus и выхода из договора с таким контрагентом.

Как пример серьезного нарушения этого условия Конвенции, который наверняка войдет в историю, приведем принятый Советом Федерации РФ закон от 2 апреля 2014 года № 38-ФЗ «О прекращении действия соглашений, касающихся пребывания Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины» после аннексии Крыма в марте 2014 года.

Бесспорно, в марте 2014 года международная ситуация в регионе изменилась коренным образом, но о праве РФ на односторонний выход из соглашений с Украиной можно было бы говорить только в том случае, если бы сама Россия не нарушила территориальную целостность Украины, признание и нерушимость границ которой были подтверждены в ряде международных соглашений, в том числе в статье 2 Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной, подписанного в 1997 году и позже ратифицированного обеими сторонами (на данный момент договор расторгнут).

Украина, ссылаясь на Конвенцию, не согласна с денонсацией этих соглашений, и на официальном интернет-ресурсе парламента они до сих пор значатся как действующие. Безусловно, чести стране, нарушающей Конвенцию, такие действия не делают, это удар в первую очередь по репутации самого нарушителя. На международной арене аналогичные действия должны встречать реакцию в виде политической и экономической ответственности.

Отметим также, что сlausula rebus sic stantibus находит свое отражение в частноправовой сфере. Так, статья 652 Гражданского кодекса Украины «Изменение или расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств» является не чем иным, как фиксацией данного института в украинском законодательстве.

Таким образом, мы убедились, что оговорка rebus sic stantibus является дошедшим до наших дней живым инструментом международных публичных (а в некоторых случаях и частноправовых) отношений, использование которого допускается в исключительных ситуациях и должно быть скорее исключением из правил, нежели нормой поведения. Конечно, наличие в Конвенции понятий, смысл которых можно определить сугубо путем оценочного суждения, оставляет пространство для юридических маневров. Но предохранителем здесь должны выступать в первую очередь репутация и соответствующие риски, связанные с возможностью ей навредить.

This site uses cookies to offer you better browsing experience.
READ MORE
Toggle high contrast
Toggle normal contrast
Toggle big fonts
Toggle normal fonts