logo-image
Вивести на монітор
Автор: Олександр Онуфрієнко
Джерело: Юридична практика - №20-21, 26 травня 2020 р.
Завантажити

Брачный договор и завещание, кроме прочего, являются инструментами, позволяющими регулировать вопросы взаимоотношений с налоговыми органами разных стран и органами финмониторинга.

Защита своего имущества – будь то недвижимость, ценные вещи либо бизнес-активы – это для всех без исключения бизнесменов задача номер один. Ведь какие бы цепочки и комбинации бизнес-структур ни создавались в ходе формирования бизнес-проектов, на последнем этапе этой пирамиды все равно должен быть виден юридически обеспеченный титул собственника. Иногда, если собственник вовремя не позаботился об ином, он по факту выступает в роли сособственника (юридический брак или фактические брачные отношения), хотя может узнать об этом в последний момент. Именно так формируется интереснейший узел из корпоративных, семейных, налоговых и наследственных отношений. В идеале, конечно, эти отношения должны быть сбалансированы, но так бывает далеко не всегда. Зачастую создание бизнес-структуры было подчинено идее «оптимизации» налоговых аспектов в ущерб иным аспектам.

Налоговый контроль за международными операциями

Однако последнее десятилетие характеризуется все большими объединенными усилиями фискальных органов разных стран, направленными на ужесточение контроля за международными трансакциями и попытками использовать внешнеэкономическую деятельность как инструмент уменьшения налогооблагаемой базы. И теперь, в новую эпоху коронавируса и карантина, безусловно, правительства всех стран будут предпринимать еще большие усилия для этого, ведь им необходимо хоть как-то стабилизировать финансовую ситуацию и привлечь побольше средств в бюджет. События последних месяцев только усугубили те вызовы, которые стоят перед украинским бизнесом в 2020 году.

Одним из главных вызовов является ожидаемая новелла Налогового кодекса Украины, которая введет контроль за иностранными компаниями (КИК) украинских резидентов. Наша страна не имеет шансов на уклонение от имплементации основополагающего принципа BEPS – любой доход должен облагаться налогом хотя бы в одном государстве. Реализация этих подходов будет внедрена через систему автоматического обмена данными о финансовых счетах – CRS (Common Reporting Standard). После присоединения Украины к этой системе информация о любой финансовой  операции сразу по нескольким каналам становится доступной как налоговым органам страны резидентности субъекта, так и налоговым органам стран, где он проводит свои финансовые операции.

Новая эра финмониторинга

Вторым таким вызовом является вступивший в силу с 28 апреля этого года Закон Украины «О предотвращении и противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения» № 361-IX (Закон № 361-IX). Он вносит весьма существенные корректировки в систему финансового мониторинга. Важные новеллы касаются новых подходов к контролю за переводом средств с использованием электронных платежных средств и существенным изменениям в контроле за финансовыми операциями политически значимых деятелей (т.н. PEP – Politically Exposed Person).

Среди новаций: Закон № 361-IX не содержит формального срока для утраты лицом статуса PEP. Как и предполагалось рекомендациями FATF, субъекты первичного финансового мониторинга должны будут исходить из принципа «once a PEP – could always remain a PEP». То есть лицо, однажды приобретя статус PEP, в дальнейшем признается таковым в течение неограниченного времени. Понятие РЕР является комплексным и объединяет физических лиц, являющихся национальными, иностранными публичными деятелями и деятелями, которые выполняют публичные функции в международных организациях. Понятие «национальные общественные деятели» и «иностранные публичные деятели» несколько расширено, следовательно, увеличивается количество лиц, в отношении которых будет вводиться больший контроль. Но усиленное внимание будет уделяться не только личным финансовым операциям РЕР, но и членам их семей (определение отличается от норм семейного права) и операциям связанных с ними лиц. К последним относятся физические лица, которые отвечают хотя бы одному из следующих критериев: известно, что такие лица имеют общее с PEP бенефициарное владения юридическим лицом, трастом или иным подобным правовым образованием или имеют любые другие тесные деловые связи с PEP; являются конечными бенефициарными владельцами юридического лица, траста или другого подобного правового образования, о которых известно, что они де-факто были образованы для выгоды PEP. Как видим, вышеприведенные дефиниции, во-первых, очень широкие, а, во-вторых, они содержат термины, которые не свойственны национальному законодательству («другого подобного правового образования» и т.д.). Это, конечно, приведет к различным толкованиям и необходимости дополнительных разъяснений от соответствующих контролирующих органов.

Закон № 361-IX, вносит существенные дополнения в другие законы, с целью обеспечения реализации новых правил. Одним из них стал Закон Украины «О государственной регистрации юридических лиц, физических лиц - предпринимателей и общественных формирований», которым теперь предусмотрен сбор в ЕГР информации о структуре собственности юридических лиц, расширенной информации о конечных бенефициарных собственниках и требование постоянной актуализации такой информации. Государственные регистраторы, при этом, обязаны контролировать достоверность сведений, представляемых для проведения регистрационного действия, используя сведения из различных государственных реестров.

Таким образом, мы должны констатировать, что 2020 год будет годом начала пересмотра концепций большинства украинских бизнес-структур и приведения их в соответствии с новыми требованиями налогового законодательства и требований финансового мониторинга. И здесь особенно важно учесть то, с чего мы начали статью – защиты именно отношений собственности конечного бенефициара.

Как выстроить защиту

Мы видим, что вопросы контроля, иногда чрезмерного, за имуществом конкретных граждан Украины, в первую очередь бизнесменов, в этом году обретают особую остроту. Инструментарий такой защиты остается прежний – это учредительные документы юридических лиц, брачные договоры и завещания. Однако в свете новых реалий эти традиционные документы приобретают важности в новом аспекте. Так, брачный договор становится просто необходимым инструментом для бизнесмена. Ведь его отсутствие приводит к многочисленным имущественным спорам между бывшими супругами. Анализ национальной судебной практики по имущественным спорам между бывшими супругами при отсутствии брачного договора показывает, что даже устоявшиеся подходы судей  по этим вопросам периодически меняются. Так, новый взгляд на вопрос признания недействительным договора, заключенного без согласия второго супруга, высказала Большая Палата (БП) Верховного Суда (ВС) в Постановлении от 21 ноября 2018 года по делу № 372/504/17. Здесь БП отошла от правовой позиции Верховного Суда Украины, изложенной в Постановлениях от 7 октября 2015 года по делу № 6-1622цс15, от 27 января 2016 года по делу № 6-1912цс15 и 30 марта 2016 года по делу № 6-533цс16. В этих решениях, долгое время считавшихся «каноническими», высший судебный орган определял, что единственным основанием признания договора, заключенного одним и супругов без согласия другого, является недобросовестность лиц, заключивших договор, в частности, то, что третье лицо знало или должно было знать о том, что имущество принадлежит обоим супругам и заключивший сделку супруг не получил согласие второго супруга. Теперь эта позиция поколеблена. Меняются и подходы судебной практики по вопросу солидарной ответственности супругов по обязательствам, взятым одним из супругов. Как пример, можно привести Постановление  ВС от 13 мая 2019 года по делу № 638/1962/17, где судом обращено особое внимание на исследование доказательств того, что  имущество, которое стало причиной для долговых обязательств, приобреталось за совместные средства и именно в интересах семьи. Как мы все знаем, такие доказательства, особенно в части бизнес-активов, иногда очень трудно, если не невозможно, предъявить в суде. Говоря о бремени обязательств, невозможно не упомянуть о вопросах наследства. Как уже неоднократно подчеркивалось, и Закон Украины «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно возобновления кредитования», вступивший в силу 4 февраля 2019 года, и правоприменительная практика усиливают позиции кредиторов умерших лиц, особенно когда у наследников нет понимания о характере и судьбе наследства.

Исходя из вышеизложенного, приходится констатировать, что начиная с этого года и брачный договор и завещание не только обеспечивают четкое понимание принадлежности конкретного имущества бывшему супругу и наследникам, эти документы являются инструментами, позволяющими регулировать вопросы взаимоотношений с налоговыми органами разных стран и органами финмониторинга, иногда являясь чуть ли не единственными документами, подтверждающими законность принадлежности этого имущества конкретным лицам в конкретной юрисдикции. И самое главное, пожалуй – эти документы позволяют планировать финансовые гарантии родных и близких бизнесмена и не подвергать последних дорогостоящим войнам с конкурентами и государственными органами различных стран. Заблаговременное оформление корпоративных прав на членов семьи и наследников должно быть продуманным, выверенным и соответствовать подходам, понятным органам налогового контроля и финмониторинга в странах регистрации таких корпораций.

 

Темна тема
Світла тема
Великі шрифти
Нормальні шрифти